«Банкам не надо быть такими жадными»

«Банкам не надо быть такими жадными»
 

Четыре новосибирца, объявившие себя банкротами, откровенно рассказали, как теперь живут и кого винят в случившемся

Новосибирская область возглавила список регионов по числу заявлений о банкротстве физических лиц — их здесь больше, чем в Москве. О том, почему так получилось, НГС.НОВОСТИ решили поговорить с самими банкротами. При посредничестве компании «Стопдолг» удалось договориться с четырьмя будущими банкротами, однако трое из них согласились рассказать о себе только на условиях анонимности — их имена вымышленные.

Александр Иванович (65 лет, пенсионер, должен более 1 млн руб.): «Я бывший военный, но уже давно на пенсии — мне 65 лет. Деньги я брал для бизнеса. У меня есть друзья, бывшие сослуживцы, которые занимаются торговлей, и я там участвовал как партнер, т.е. просто давал деньги и получал часть прибыли. В общем, эти партнеры меня и подставили — вложили деньги, а затея прогорела. Ну и пошло-поехало.

Я вроде и сам экономист по образованию, а не дошло до меня, что когда начинаешь брать новый кредит, чтобы погасить другой, то попадаешь под пирамиду. И так я дошел до того, что уже текущие взносы было платить не из чего.

Всего у меня накопилось с десяток таких кредитов. Военная пенсия у меня небольшая — чуть больше 20 тыс. руб. сейчас. На квартплату и на еду вроде достаточно, а когда нужно что-то серьезное купить, то не хватает уже. Опять же дети, которые сейчас оба безработные.

Когда это все случилось, я сначала обратился в банк, просил у них совета, как выбраться из этой ямы. Но они мне так ничего дельного и не ответили. И когда вышел этот закон про банкротство, я решил, что это выход.

Терять мне особо нечего. Имущества — кроме квартиры, которую нельзя по закону забрать, — у меня нет. За границу меня и так не выпускают из-за моей бывшей службы. Руководить тоже вроде никто не зовет. Так что можно только быть благодарным государству, которое придумало такую вещь, чтобы позаботиться о людях.

Я считаю, что банки тоже в этом виноваты. Повышают и повышают кредитный лимит на карточке.

А когда вот так появляются деньги, которые можно потратить в любой момент, то очень трудно устоять».

Егор Петрович (бывший сотрудник МВД, 40 лет, должен 1,2 млн руб.): «У меня была хорошая должность уровня подполковника. Получал я прилично — больше 80 тыс. руб. Кредит взял на ремонт квартиры, потому что, когда получили ее, там были голые стены. Нужно было как-то обустраиваться, а при нормальной зарплате и стабильной работе казалось, что никаких проблем с возвратом не должно быть. Пока мог, я кредит платил вовремя, даже раньше графика. Но тут в системе МВД начались большие реформации. Прежде всего — ротация, когда сотрудников из одних регионов начали перебрасывать в другие. Перевели меня в Пермь, где я надеялся получить полковника. Тогда бы и зарплата была повыше. Но там я не сошелся с тамошним генералом, и меня подвели под сокращение и отправили на пенсию по состоянию здоровья. Новую работу в 40 лет найти уже непросто. Не охранником же идти или таксовать.

У меня же все расписано было. Думал, 25 лет службы отобью, как раз кредиты все выплачу и все будет нормально. У тех людей, кто служит, есть такая вот уверенность в завтрашнем дне. А тут такое дело.

Вы напишите там, чтобы они с ротацией были осторожней.

Продавать у меня особо нечего, кроме машины — "Королла". А что делать — пешком буду ходить. За границу не пустят разве что. Единственное, что реально плохо, — это нельзя руководить юридическим лицом. Я ведь на руководящей должности был. Так-то ничего хорошего. Я очень много потерял».

Ольга Сергеевна (старшая медсестра, должна 2,6 млн руб.): «Я попала в сложную ситуацию в декабре 2014 года. Развелась с мужем, а все кредиты потребительские, которые мы с ним брали, остались на мне. Я сразу начала ходить по банкам, писать заявления, чтобы они как-то вошли в положение. В течение 4 месяцев мне отказывали.

Начались приходы домой, пинки в дверь, звонки на работу. Ко мне прямо в больницу приходили коллекторы и требовали отдать "хоть 2 тысячи" прямо сейчас.

Звонили родственникам, соседям, если ребенок брал трубку, то ему прямо все высказывали. Было страшно.

Имущества у меня нет, я живу в квартире родителей, которую, в принципе, они могут в любой момент потребовать освободить и начать ее сдавать, например, — они за нее платят ипотеку. Всю ценную бытовую технику, золото, меха, компьютеры, планшеты, которые были у нас, мы продали еще в первые месяцы, когда пытались рассчитаться с долгом. Я воспитываю несовершеннолетнего ребенка одна.

Сейчас я осталась вообще без средств к существованию, потому что все мои счета заблокированы, зарплата перечисляется на мой счет, но карты у меня изъяты. Когда будет принято решение по признанию меня банкротом, мне будут выплачивать только пособие на меня и на ребенка — прожиточный минимум, — остальные деньги пойдут на погашение долга. Но меня этот вариант устраивает больше, чем все эти пинки в дверь и угрозы. Врагу такого не пожелаю».

Аркадий Павлович (50 лет, должен 4,5 млн руб.): «Началось все с 2001 года. Когда начались первые кредиты. Кредиты брались, закрывались, потом был 2008 год, когда некоторые банки начали требовать досрочных выплат. Я военный врач, и пока у меня была служба, проблем не возникало, зарплата больше 100 тыс. руб. позволяла рассчитываться без проблем. Но в июле прошлого года прошло сокращение, и меня отправили на пенсию, так что доходы у меня резко упали. Сначала работы у меня не было вообще — только пенсия. Потом работу вроде нашел, но даже с пенсией зарплата не дотягивает, конечно, до прежней. А тут и закон подоспел.

Деньги брал не на что-то крупное, а, что называется, на жизнь. Казалось, что вот-вот найду работу, а покупки-то делать нужно сейчас. Вот и дошел в конце концов до этих киосков, которые дают небольшие суммы по паспорту просто. Жить-то не на что было. Займы-то там были по 9, по 10 тыс. А через 3 месяца там сумма уже была под 90 тыс.

С коллекторами мне тоже пришлось столкнуться: были звонки по телефону в любое время суток, и угрозы, и заваривание дверей там, где я снимал квартиру когда-то. Они до сих пор ходят по этим адресам, хотя там давно уже живут другие люди. Напугать меня трудно — я в горячих точках был, — но приятного мало, конечно.

Банкротство дело тоже не дешевое, я юристам плачу за него где-то в районе 80 тыс. руб. Но как только мы договор заключили, они сразу разослали всем письма, что представляют мои интересы, а мне дали телефон, на который я могу переадресовать незнакомые звонки, так что с коллекторами тоже теперь я не сам общаюсь. Банки, кстати, тоже — как узнали, что я иду на банкротство, начали предлагать реструктуризацию. А я им говорю: где же вы раньше были?

Моя рекомендация банкам: не надо быть такими жадными.

Из тех денег, что я сейчас банкам должен, я брал только 1,5 млн, а все остальное — почти 3 млн — еще это проценты, штрафы, пеня и все прочее».

Источник: ngs.ru
27.01.2016